Политическая составляющая социальной истории человечества настолько объёмна, что даже перечислить все события просто невозможно. Целесообразно их группировать по тенденциям, связанным с механизмами решения конкретных проблем в рамках определённых политических конструкций, каждая из которых использует свой «набор инструментов».

Для системы международных отношений, сложившейся после Второй мировой войны, характерно деление на две составляющих: тенденций политико-дипломатического и стратегического (ядерного) противостояния.

Геополитический аспект противостояния на уровне ядерных (стратегических) вооружений стал играть со второй половины XX века определяющую роль в системе международных отношений. Акцентируем внимание на принципиальных моментах глобального противостояния двух крупнейших ядерных держав в, первый, самый «горячий», период 1945 – 1962 гг.

Характерная черта периода, по нашему мнению, заключалась в том, что две ведущих ядерных державы этого времени - США и СССР - имели чёткую конечную цель, «прагматику»: уничтожить своего противника в «ограниченной» ядерной войне. Отсюда и сам термин – «прагматическое» противостояние.

В буквальном смысле слова глобальное противостояния двух крупнейших ядерных держав мира – США и СССР, наблюдалось лишь в период 1962 – 1985 гг. Обратим внимание на характерные особенности периода.

Характерная черта периода заключалась в том, что в лице двух ведущих ядерных державы этого времени - США и СССР – осуществлялась стратегическая гонка ядерных вооружений в условиях ситуации «взаимного гарантированного уничтожения».

Обратим внимание на тенденции ядерного противостояния в последнее десятилетие «холодной войны».

По нашему мнению, именно в это время в области ядерных вооружений произошёл коренной перелом в пользу США, а СССР бездарно упустил возможность так завершить эту самую «холодную войну», чтобы при этом учитывались национальные интересы (при всей спорности этого параметра для советского государства) этой крупнейшей страны мира.

Основные тенденции связаны со следующими аспектами.

Стратегическое противостояние (противостояние в сфере ядерных вооружений), являлось одним из основных составляющих «холодной войны». И хотя Советский Союз как государство под влиянием центробежных тенденций самораспался в 1991 году, современная Россия вынуждена была существовать в тех параметрах, которые были «заложены» именно в годы существования СССР. Одним из таких параметров, тесно связанных с понятием и государственного суверенитета, и национальной безопасности, была доставшаяся ей в «наследство» т. н. «ядерная триада» (МБР, ТБ, подводные ракетоносцы) советского государства, в отношении содержания и использования которой необходимо было предпринимать определённые шаги.

Проанализируем важнейшие, на наш взгляд, тенденции эволюции ситуации в этой сфере на рубеже XX - XXI вв. сквозь призму геополитики (глобального противостояния США и РФ) в контексте возможностей их ядерных потенциалов.

Продолжим анализ тенденций в сфере ядерной безопасности, которые, в основном, относятся к системе взаимоотношений по линии США-РФ. Эти страны по-прежнему «ядерные тяжеловесы», а все остальные участники ядерной гонки значительно уступают им по своим возможностям. Поэтому общие параметры системы ядерной безопасности определяются именно ими. Однако параметры внутри самой этой системы быстро усложняются, ситуация становится всё более вариативной, и здесь возможны абсолютно разные оценки.

Исходим мы из общей установки, которую в теперь уже далёком 1996 году сформулировал в своей работе «Геополитика современности и геостратегия России» К. Э. Сорокин. Как отмечал исследователь, «взрослый» входной билет в ядерный клуб после глубоких сокращений по линии США – СССР (Россия) в рамках гонки ядерных вооружений стал доступным для целого ряда стран «второго» порядка. Отсюда реальная угроза «ограниченной» ядерной войны.